По материалам газеты "Петербургский разговор", сентябрь 2009 г.

 Комитет Совета Федерации по образованию и науке

Заседание Экспертной комиссии

Председатель Совета Федерации Сергей Миронов 16 сентября 2009 года провел заседание Экспертной комиссии по изучению и оценке результатов эксперимента по введению Единого государственного экзамена, организатором которого выступил Комитет Совета Федерации по образованию и науке.

Комитет провел обсуждение результатов реализации Федерального закона "О внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об образовании" и Федеральный закон "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" в части проведения единого государственного экзамена". Участниками дискуссии стали члены Совета Федерации, представители Экспертной комиссии по изучению и оценке результатов эксперимента по введению ЕГЭ, а также представители средней и высшей школы. Обсуждались проблемы и тенденции, возникшие в школах и вузах, у выпускников и педагогов в процессе внедрения системы ЕГЭ.

На заседании выступил Олег Смолин - депутат Государственной Думы ФС РФ, заместитель председателя Комитета по образованию, доктор философских наук, член-корреспондент РАО, первый вице-президент Параолимпийского комитета РФ, президент общества "Знание" России, президент Ассоциации издателей и пользователей учебной литературы "Российский учебник".

По окончании его выступления Сергей Миронов заявил о намерении разместить текст доклада Олега Смолина на своих Интернет-ресурсах. "Если бы я выступал, я бы сказал примерно то же самое, только у меня было бы очень много эмоций и не было бы так гладко, четко и структурировано, как у Вас", - отметил Председатель Совета Федерации.

Смолин О.Н.:

Уважаемый Сергей Михайлович, уважаемые коллеги!

Я хотел бы продолжить как раз с того места, где закончил Хусейн Джабраилович (председатель профильного Комитета Совета Федерации по образованию и науке Хусейн Чеченов – ред.). А именно, мне кажется, что комиссия должна высказать определенную позицию. Хочу высказать свою, с которой кто-то согласится, а кто-то нет. Буду говорить только об итогах ЕГЭ 2009 года.

С моей точки зрения, слава богу, ЕГЭ в 2009 году мог, но не стал настоящей национальной трагедией, но при этом цена вопроса – полностью разрушен миф об объективности результатов ЕГЭ. Начну с первого.

Не все математики с этим согласны, но часть математиков полагает, что при оценке результатов ЕГЭ функция должна быть линейной, и, соответственно, удовлетворительная оценка должна начинаться где-то с 40–41 балла. Я специально запросил Рособрнадзор о том, какое количество детей у нас сдали ЕГЭ от 0 до 20, условно говоря, от единицы до двойки, от 20 до 40, условно говоря, до тройки, и выше. Так вот, если бы граница была установлена на уровне 40 баллов, мы получили бы 40 процентов неудов по математике (я округляю), 40 процентов неудов по истории, 23 процента неудов по литературе (это примерно совпадает с результатом прошлого года), 9 процентов неудов по русскому языку (говорят, что очень серьезно был снижен уровень заданий по русскому языку, но, тем не менее, 9 процентов) и так далее. Легко посчитать, что в этом случае у нас количество детей без аттестатов оказалось бы свыше 150 тысяч человек. Слава богу, этого не произошло, и это хорошо. Я одобряю политику Рособрнадзора, который в таких условиях снизил задним числом проходной балл по ЕГЭ, потому что судьба ребенка важнее любой самой точной и самой лучшей статистики.

Теперь почему я считаю, что полностью разрушен миф об объективности ЕГЭ.

Позиция первая. Мы часто слышим, и я об этом говорил, что ЕГЭ – это градусник, и не надо его ломать. Но, коллеги, представьте себе следующую процедуру измерения вашей температуры в больнице: сначала измеряют температуру вам, затем всей больнице, и только после этого вы узнаете, нормальная у вас температура или нет. Именно такая процедура запущена в отношении ЕГЭ. Спасая детей, Рособрнадзор задним числом подбивал результаты под допустимое количество детей без аттестатов и так далее. Говорить в такой ситуации об объективности просто смешно. Это номер один.

Номер два, о чем уже говорил Хусейн Джабраилович, – даже Рособрнадзор признал, что четверть стобальников – это не настоящие оценки. А поскольку для того, чтобы ставить оценку "сто баллов", дотягивать именно до ста, нужно быть, мягко скажем, не очень умным человеком (умные люди дотягивали до 95, 92, 99, – зачем им привлекать к себе внимание?), то есть основания ожидать, что количество завышенных оценок (просто высоких оценок, не стобальных) выше, чем количество завышенных оценок на уровне 100 баллов. Значит, – не четверть, а более: сколько, мы точно не знаем. Но даже если это треть, то говорить об объективности ЕГЭ просто смешно.

Позиция третья, связанная с региональным разрезом. Хочу сказать сразу, я уверен, что у нас везде по всей стране есть замечательные учителя, а детей плохих вообще по определению не бывает, – дети бывают хорошие и очень хорошие. И, тем не менее, когда я вижу, что Москва заняла 11 место по результатам ЕГЭ, а впереди нее несколько республик, у меня это вызывает крайне серьезные сомнения. Объясняю, почему. Понятно, что у ребят в республиках заведомо худшие условия для сдачи ЕГЭ. У них больше трудностей с русским языком, у них учителя, которые получают несравненно более низкую зарплату, чем зарплата московских учителей (а, как правило, все-таки статистически качество преподавания связано и с социальным статусом педагога). Ну и, наконец, Москва, по определению, – регион весьма и весьма богатый, и, следовательно, здесь у родителей несравненно больше денег на репетиторов. Разговоры о том, что ЕГЭ уничтожит репетиторов, просто смешны.

Ко мне приходили в большом количестве московские родители, которые говорили, что подготовить к ЕГЭ дороже, чем было подготовить к обычному экзамену. Поэтому говорить в такой ситуации об объективности тоже довольно трудно.

Или вот другой пример, вызывающий серьезное сомнение. Сравним Москву и Петербург. Москва все-таки на одиннадцатом месте по всем показателям выше среднероссийских. Петербург примерно по половине показателей ниже среднероссийских, место не помню (должен получить официальные данные от Любови Николаевны Глебовой). Условия более или менее сравнимые. В чем дело? Есть как минимум четыре различных объяснения, более или менее равно вероятных.

Объяснение первое, самое простое. В Москве действительно лучше система образования и лучше учат. Может быть? Может быть. Но это надо доказать.

Объяснение второе. В Москве больше денег и, соответственно, больше возможностей для привлечения репетиторов. Возможно? Возможно.

Объяснение третье. Питерские учителя оказались более традиционными российскими интеллигентами: они еще помнят, что главная задача образования – это развитие личности ребенка. Московские учителя оказались более прагматичными, и, ругаясь, в том числе в печати, честно говорят, что вместо настоящего обучения детей занимаются дрессировкой. Тоже возможное объяснение.

Наконец, возможное объяснение и четвертое. В Москве больше нарушений. Не знаю, какая версия правильная, а может быть какое-то их сочетание. Никаких внятных ответов до сих пор мы по этому поводу не получили. Но региональный разрез результатов ЕГЭ показывает абсолютно ясно, что здесь все далеко от благополучия.

И еще одна очень важная позиция, о которой нужно сказать. Коллеги, не секрет, – произошла депрофессионализация, если так можно сказать, профессиональных ориентаций. Дети пытаются поступить во все вузы сразу, как выразился один питерский ректор, от археолога до гинеколога. Это же просто-напросто факт. Диплом стал важен сам по себе. При этом колоссальные проблемы испытывает, например, система педагогического образования, значительные проблемы – система инженерного образования и так далее, то есть те сектора, от которых зависит будущее нашей страны. От инженерного сектора – технологический прорыв, инновационная экономика, от педагогического сектора – человеческий потенциал, по которому мы, кстати, продолжаем наращивать отставание от наиболее продвинутых в этом отношении стран, согласно международным данным.

Мой вывод совершенно определенный. Вот эта идея о том, что миф об объективности ЕГЭ полностью провалился в результате его законодательного применения, должен быть отражен в нашем докладе. Это первое.

И второе, коллеги. Возвращаясь к началу. Мне кажется, что я успел прочесть только заключительную часть, там, где основные направления работы. Мне кажется, что в этой части у нашего доклада неверная посылка. Мы говорим только о попытках улучшения в рамках действующей модели ЕГЭ. Между тем, есть две позиции, которые, на мой взгляд, надо было бы отразить. Позиция первая заключается в том, что и в рамках существующей модели ЕГЭ возможны более серьезные улучшения. Например, мне сказали математики, что достигнута договоренность: со следующего года тестовой части "А" в математике не будет. То есть, другими словами, математику будут оценивать по более-менее традиционным контрольным работам, развивающим мышление ребят, а не натаскивающим их на решение этих тестов. Но еще более актуально это, извините, в истории, в обществознании, в литературе, да я думаю, и многих других предметах.

Вот эта идея, – ЕГЭ без тестов, – она тоже могла бы найти отражение в нашем докладе. Конечно, тесты можно использовать для промежуточной оценки качества знания, для промежуточных средств, нет вопросов. Но нельзя превращать все образование в тесты. Не раз говорил, недавно прочел статью Михаила Задорнова по этому поводу. И не могу с ним не согласиться, чуть подправив его текст. Да, мы в этом случае неизменно превратимся в задорновских тупых американцев, не в настоящих, а в задорновских тупых, то есть выбранных определенным образом.

И вторая позиция. Мне кажется, что в рамках доклада мы должны рассмотреть альтернативы существующей модели ЕГЭ. Одна из альтернатив предложена… Да, в рамках этих альтернатив, конечно, нужно как можно быстрее принимать закон о том, чтобы без ЕГЭ могли поступать закончившие школу до 2009 года. И не только на вечернее и заочное, но и на очное отделение. Такой законопроект внесен Советом Федерации и вашим покорным слугой тоже.

Далее. Я считаю, что в этих рамках нужно рассмотреть вопрос о добровольности ЕГЭ. Такой законопроект внесен нами. Сергей Михайлович согласился нас поддержать в этом вопросе, большое спасибо.

И третье. Я думаю, что можно было бы рассмотреть вопрос о возобновлении обращения в Конституционный Суд по поводу единого государственного экзамена. В свое время 92 подписи под этим обращением уже собраны. Но оно так и не направлено. Хотя Правительство, которое обещало, что в порядке компромисса оно поддержит законопроект об освобождении от ЕГЭ тех, кто окончил школу до 2009 года, свои обещания в этой части не исполнило.

Вот мои предложения. Мне кажется, что выводы доклада должны быть достаточно определенными. Если нужно, какие-то основные положения надо было бы, наверное, не сегодня, в другой раз, поставить на голосование комиссии, чтобы позиция была более внятной.

Колонка  редактора:

Уважаемый Сергей Михайлович!  Вместе с Вами горячо одобряю доклад депутата Государственной Думы  ОЛЕГА  СМОЛИНА, но никак не могу удержаться от эмоций, от которых справедливо удержались Вы.

Как шеф-попечитель всех кадет, Вы хорошо знаете размах трагедии наших военных мальчишек, попавших под гусеницы ЕГЭ и военных кадетских реформ. Я знаю, что Вы пытаетесь помочь многим из них, особенно сиротам, но ПОМОЩЬ НУЖНА ВСЕМ И НЕМЕДЛЕННО!

1.  ЕГЭ пока не стал национальной трагедией, но стал

Российской кадетской трагедией как для выпускников, так и для поступающих в суворовские, нахимовское училища и кадетские корпуса Министерства обороны РФ.

Стал трагедией и для тех мальчишек, котрые еще учатся в «кадетках», но уже начали заявлять о желании уйти.

2.  В отличие от Олега СМОЛИНА, я не одобряю политику Рособрнадзора, потому что глава этой организации Любовь ГЛЕБОВА, не являясь специалистом по народному образованию (большую часть своей трудовой деятельности посвятила организации лотерей в России!), в своих заявлениях о ЕГЭ, крайне не объективно оценила итоги проверки 100-балльных свидетельств по ЕГЭ и даже предложила не исключать из ВУЗов студентов с фальшивыми результатами ЕГЭ (предложила решать этот вопрос  местным органам власти!).

Тем, что Рособрнадзор во-главе с ГЛЕБОВОЙ, задним числом подбивал результаты ЕГЭ под «допустимое»

количество детей без аттестатов, он фактически  продолжил беззаконные действия мошенников, которые подделывали свидетельства о ЕГЭ!

Надо было тщательно проверять не только стобалльные оценки, а половину всех свидетельств   о ЕГЭ, причем проверять не «силами» Рособрнадзора, а с помощью специалистов Генеральной прокуратуры РФ.  Правда, наказывать надо не детей, ставших жертвами ЕГЭ, а организаторов этой авантюры.    

3.  Редакция газет «Петербургский разговор» и «Петербургское кадетство» поддерживает предложение Олега СМОЛИНА снова обратиться в Конституционный Суд по поводу ЕГЭ и считает нужным обратиться  и по поводу так называемых реформ в кадетском образовании и воспитании. То, что сейчас делает департамент военного образования, возглавляемый Тамарой ФРАЛЬЦОВОЙ (никогда ранее не занимавшейся военным образованием – только несколько месяцев директорства в московском «пансионате для благородных девиц») не только смешно, а ТРАГИЧНО!

4. Следует поддержать и предложение о принятии Закона о ДОБРОВОЛЬНОСТИ ЕГЭ, если уж ничего нельзя сделать для отмены лотерейных принципов в образовании.

  Главный редактор газет «Петербургский разговор» и «Петербургское кадетство» профессор

Владимир Соколов-Хитрово