После перерыва офицер-воспитатель Донского Им. Александра II КК войсковой старшина Рыковский И.И. сделал доклад на тему:

 „Задачи и средства массового воспитания в кадетских корпусах.

Иван Иванович Рыковский (1868-1940) - российский военный деятель и педагог, генерал-лейтенант Белой армии.

Первый директор Второго Донского кадетского корпуса (1920-1921).

В 1885 г. окончил Владимирский Киевский КК, затем Александровское ВУ.

В 1899 - переведён в ГУВУЗ офицером-воспитателем, с 1909 - сотенный командир Донского Императора Александра III КК, полковник.

В дальнейшем с 1916 г. на фронтах Первой мировой войны, с 1918 г. – в составе  Донской армии в качестве инспектора классов - помощника директора Донского кадетского корпуса, генерал-майор (1919). В 1920 году на базе остатков Донского КК создает Второй Донской КК, став его директором.

Без сомнения, первым и основным вопросом воспитательного дела, который будет рассматриваться на съезде, является вопрос об индивидуальном воспитании, о задачах и средствах его.

В самом деле, чтобы воспитать из данного мальчика, юноши будущего „человека", развить его ум, сердце и волю, гармонически сочетать их и приготовить к жизни идейного, честного, сердечного и деятельного человека, надо понимать психические особенности школьного возраста, знать вообще законы душевного развитая, изучить индивидуальные особенности воспитанника, что дано, унаследовано в психическом складе природою, что сделано, привито семьей, на чем остановилось развито мальчика, какие неправильности, дефекты есть в нем, на основании всего этого определить, какие поправки надо внести в душевный его мир, как вообще он реагирует на разные воздействия, и какие, поэтому, наиболее верные средства применимы в деле воспитания каждого мальчика.

Вторым основным вопросом учебно-воспитательного дела в кадетских корпусах является вопрос о массовом воспитании. Жизнь воспитанников протекает в интернате, в многочисленной и сплоченной массе товарищей.

Их интеллектуальные и нравственные силы находятся в теснейшем взаимодействии, и как результат такого в высшей степени сложного, непрестанного и неуловимого процесса взаимных влияний и внушений все отдельный индивидуальности сливаются в нечто общее, целое, групповую индивидуальность, массу, имеющую свой духовный и нравственный облик. Свое самосознание, Я, способное коллективно мыслить, чувствовать, действовать, развиваться. Масса, как целое, оказывает огромное влияние на единицы, ее составляющая. Формирование личности, ее духовно-нравственный рост испытывает непрестанное воздействие, влияние массы. Мы нередко говорим, слышим: „среда заедает“. Но по отношению наших питомцев скажем, что окружающая их среда, товарищей, масса, их воспитывает; влияет и на умственное их развитие и на склад понятий, воззрений на жизнь и на развитее их нравственных чувств и воли. Среда нередко кладет закваску всей будущей личности воспитанника, и в своем духовно-нравственном облике он непременно имеете отпечаток духа своей среды.

Каждый корпус имеете свой, присущий ему, школьный дух, и каждое в нем отделение - особые оттенки этого духа. Известны, наприм., отделения и целые выпуски симпатичных, добродушных и, наоборот, протестующих; известны отделения идейные, нравственно-порядочные и отделения легкомысленные, несколько нравственно распущенные и т. д.

Вот почему, в виду столь сильного влияния среды, массы на жизнь, труд, настроение и развитие каждого воспитанника главнейшею заботою корпуса является создание в массе здорового, благожелательного настроения.

Нас не пугают единичные, хотя бы и тяжелые, выдающееся проступки.

При многочисленности интерната, разнообразии личностей и при различном складе и влиянии их семейной обстановки, всякие единичные проступки возможны: проявления выдающейся дерзости, своеволия, грубого протеста и крайней нравственной распущенности.

При хорошем, нормальном настроении массы такие проступки проходят для других бесследно.

Но совсем другое дело, когда духом протеста, своеволия или цинизма заражена вся масса, когда вдруг она омрачает стены воспитывающего ее учебного заведенья дикой, бурной массовой выходкой. Это весьма грустное, болезненное явление в жизни корпуса.

С тяжелым чувством собирается комитет выяснить себе не только картину беспорядка, но, главное, отыскать корень зла, причину болезни, которая, очевидно, давно имеет начало в условьях жизни и обстановки интерната, которая скрыто таилась, разрасталась вплоть до грозной вспышки. И теперь предстоит определить этот недуги, чтобы лечить не только тяжелые его внешние проявление, но уничтожить и самые источники болезни. Приходится проверить ценность всей действующей педагогической системы, правильность отношений и к отдельным личностям, и к массе.

Обыкновенно каждого молодого, неопытного, да вообще всякого несколько нерешительного и слабохарактерного воспитателя и преподавателя беспокоит и волнует настроение массы, ее к нему отношение. Впечатлительный, нервный педагог способен потерять душевное равновесие, лишиться должного мужества духа. Он начинает бояться массы и в конце концов тяготится своей воспитательскою деятельностью. Вот почему и важно выяснить себе, какое же влияние оказывает масса на отдельные личности, как влияет она на умственное развитие воспитанников, на выработку их миросозерцания, на развитие чувств, нравственных сил, воли, характера.

И если влияние сильное, воспитывающее, то корпус обязан утилизировать этот воспитывающий фактор, взять эту силу в свои руки, иначе эта сила, предоставленная самой себе, может, в зависимости от случайных обстоятельств, принять уродливую форму и даже обратиться против воспитывающих лиц, порядков заведения.

Важно выяснить, какими же средствами можно направить эту силу в сторону желательного, полезного действия, как сделать самую массу проводником желательных идей, чувств, как и чем можно подчинить ее своему влиянию, сделать послушным и верным союзником в великом и трудном  деле воспитания в духе педагогических идеалов и принципов.

В самой инструкции по воспитательной части этот вопрос о влиянии массы в деле воспитания, вообще о массовом воспитании, затронут лишь слегка, вскользь говорится, между прочими, о вреде массовых наказаний, о приучены воспитанников, в случай разбора проступков, говорить только за себя, не касаясь других, обращается внимание на значение хорошего содружества в годы юности. В педагогической же литературе вопрос этот не раз разбирался и освещался с разных точек зрения.

В виду огромной важности вопроса о массовом воспитании, я позволяю себе затронуть его по существу, с целью вызвать всесторонний обмен мнениями, могущий осветить во всех деталях этот сильный воспитывающий фактор в стенах наших закрытых военно-учебных заведений.

С того момента, когда принятые в корпус воспитанники одеты в его форму, рассажены по партам, распределены в спальни, в строю, начинается взаимное друг на друга влияние, начинают нормироваться их взаимные отношения, формироваться товарищество, его корпоративный дух. Новичок, поступивший уже в сформировавшуюся среду, должен усвоить ее дух, все школьные, товарищеские обязанности, и тогда он быстро сольется с массою, станет равноправными товарищем. Но если в складе своего характера он несет черты, противные корпоративному духу, если он не считается с товарищескими правилами и традициями, он уже не товарищ, среда удалит его от всех своих интересов и радостей, начнет оказывать давление на его личность, даже преследовать его.

Нелегкая для воспитателя задача помочь воспитаннику установить нормальное отношение с товарищами и примирить массу с ним.

В массе складывается и действует, как направляющая каждого сила, общественное мнение: понятия о хорошем и дурном, о справедливости, о долге взаимопомощи, о чувстве чести, достоинстве.

Масса борется с ябедничеством, презирает угодничество, низкопоклонство, осмеивает проявление себялюбия, эгоизма, не терпит честолюбивых выскочек, не признаете малодушия, трусости, любит благородство, смелость, отвагу, удаль, ценит прямодушие, правдивость и искренность.

Конечно, в массе, живущей без надлежащего руководительства старших, понятия и чувства будут складываться во многом неправильные; это уже вина наша, но товарищество в основе своей заключает великую воспитательную силу, оно есть школа альтруизма, солидарности. В этой среде эгоистическая по существу своему датская натура научается поступаться личными интересами, постепенно научается жертвовать ими ради общей пользы. В этом хорошая, сильная сторона школьного интерната.

Грубость нравов, бурсачество со всеми его темными сторонами, по нашему убеждению, отошли в область предания. Наука о воспитании идет вперед, методы и дух воспитательного дела совершенствуются, самые нравы общества смягчаются, облагораживаются, и жизнь нашего корпусного интерната может иметь вполне желательное для нас направление, благотворно влияя на духовно-нравственное развитие каждого воспитанника. Отличительною стороною товарищества является высоко развитое чувство взаимной поддержки, помощи, солидарности. Это чувство возводится в правило, долг, принцип.

Другою особенностью его служить постепенно развивающейся дух братства, искрения сердечные отношения, чувства симпатии, тесные дружеские узы.

Понятно, без надлежащего воспитательного руководительства эти хорошие стороны товарищества могут принять уродливую форму: дружба может развиваться на нежелательных началах, а товарищеская солидарность может в руках смелых, решительных, необузданно-страстных главарей обратиться в деспотический гнет над остальными.

Но, конечно, такие явления редки, а вина за них лежите на нас самих.

Жизнь в массе не обезличивает воспитанника; наоборот, товарищество постоянно упражняете его волю, развивает его характер. Воспитанник в массе вполне свободный, равноправный ее член, он сам отвечает за себя и, постоянно соприкасаясь с другими, приучается присматриваться ко всему окружающему, прислушиваться к чужому мнению, считаться с чужими интересами, уважать чужую личность, но вместе с тем он научается отстаивать, где надо, и свои интересы, ограждать и свое „я", он привыкает к самоконтролю и сдержанности, потому что в случае промаха его сейчас же не стесняясь осмеют или оборвут. Жизнь в массе оказывает сильное влияние на умственное развитие каждого. Умственные способности и силы при постоянной совместной учебной работе воспитанников приходят в самое деятельное взаимодействие: сильные тянут верх слабых, теряя, правда, сами в скорости своего развитая. Слабые, благодаря помощи, быстро идут вперед, тормозя и задерживая общее развитие и понижая равнодействующую умственных сил. В отделении вырабатываются общие навыки мышления, привычка к совместной работе.

Жизнь воспитанников не исчерпывается одним учебным делом. Существует вне его у каждого целый мир интересов, влечений, запросов - словом, личная жизнь. И вот в деле обмена мнениями, выработки понятий, взглядов, вкусов, стремлений, жизнь в массе, в среде товарищей, оказывает громадное влияние. Каждый свободно и откровенно высказывает свои взгляды, делится наблюдениями, сообщает новости, горячо отстаивает свои убеждения - словом, обогащают внутренний мир друг друга знаниями, понятиями. Тот неумолчный, шумный рой голосов, который мы обычно слышим в столовой, в классе, роте, спальне в свободное время, те тихие дружеские беседы обнявшихся друзей или горячие, нетерпеливые их споры - ведь все это есть школа жизни, где вырабатываются общие понятия, точки зрения, где свободно проявляется личность, шлифуется в соприкосновении с другими, кристаллизуется в своем развитии. Воспитателю дороги эти свободные проявления личности, он должен уметь присматриваться, делать должные наблюдения. Особенное его внимание должно останавливаться на образовывающихся кружковых сближениях воспитанников: эти узы духовного сближения воспитанников, содружества имеют чрезвычайно важное значение. Часто направление всей последующей жизни воспитанника определяется духом, направлением кружка его друзей в школе.

Часто интимные дружеские кружки вырастают на почве идеальных влечений, светлых взглядов на жизнь, интересов к литературе, жажды саморазвития и самовоспитания. Но случается, что кружок заинтересовывается принесенною в отделение порнографическою картинкой, книжкой, или брошюрой крайне нелегального содержания; это сначала заинтересовывает товарищей, а потоми увлекает их, а содружество растет, крепнет, увеличивается в числе на таких разъедающих и душу и тело началах.

Воспитателю надо близко стать к массе, знать, на чем основана дружба, какие идеи и чувства объединяют их, стать самому участником и руководителем их духовных запросов.

Бодрою, повышенною, полною юношескою жизнью живет многочисленная товарищеская среда, изменяясь с возрастом в своем духовно-нравственном развитии, а еще более сплачиваясь.

Масса, в которой протекаете вся жизнь воспитанника, пожалуй, можно сказать, более однородная и связная, чем даже семья. Общность интересов, близость, понятность их, тожество душевного склада, чувство стадности, заразительность в массе примера, близость и непосредственная простота взаимных отношении - все это придает массе, товариществу, необычайную сплоченность и связность.

Всякое событие, случай с одним, могущий быть и с другим, получает общий интерес, является общей злобой дня, близко чувствуется каждым; всякая сколько-нибудь интересная, значительная идея, проникающая в массу, товарищескую среду, быстро становится общей идеей, общим достоянием.

Во многих случаях идеи, чувства поступают в душевный Мир воспитанника, проходя сквозь призму коллективного мировоззрения и преобладающего в данное время настроения массы.

Конечно, все то, что исходите от школы, ее порядки, требования, отношения воспитывающих лиц, как непосредственно и близко касающееся всех и каждого, воспринимается огромными большинством в зависимости от взглядов и настроения массы.

Вот почему воспитательное влияние массы, товарищеской среды на каждого из воспитанников велико.

Товарищество представляет могучую воспитательную силу, но, скажем, силу обоюдоострую, которая может привить единицам неправильные взгляды, низменные вкусы и чувства и укрепить волю не в сторону добра и правды; мало того, эта сила может направиться против самого учебного заведение, против установленного режима, порядков, против лиц педагогической корпорации.

Это - печальное и совершенно ненормальное явление, но, к сожалению, в большей или меньшей степени нередко наблюдаемое, возможно при том условий, если эта сила выпущена нами из рук, если масса предоставлена самой себе, без духовного нашего участия в ее жизни.

Воспитание наших питомцев ведется совокупностью всех физических и духовно-нравственных сил корпуса.

Нет в строе жизни и в обстановке кадет ни одной мелочи, которая бы не исходила из рук корпуса, служа той или другой педагогической цели; ведь все, что окружает воспитанника, так или иначе соприкасается с ним, оказывает непосредственное или косвенное влияние на его тело или психику.

И понятно, такой важный воспитывающий фактор, как масса, товарищество, непременно должен быть деятельно использован в интересах воспитательного дела. На нем нужно основать многие стороны воспитательного дела; товарищескую среду, массу надо сделать проводником желательных нам идей и чувств - словом ее надо подчинить себе, сделать послушным орудием наших воспитательных целей.

Мы говорим не о дисциплинарном подчинении в смысле послушания со стороны воспитанников внешнего формального. Мы имеем в виду подчинение чисто воспитательное, вытекающее из признания массою за нами авторитета духовного, нравственного, послушание из уважения к нам и чувства доверия и привязанности.

В детской природе заложена потребность в повиновении силе, авторитету, так же, как восприимчивость к внушениям и подражательности.

Окружающая мальчика среда, обстановка, режим влияют на его психический мир бессознательно для него; с другой стороны, подражательность может быть актом сознательным, волевым: подражать он будет тому, что нравится, что отвечаете чувствам, настроению, брать пример и охотно слушаться того, кого уважаете и любит.

Все влияние и сила воспитателя не в его власти, а в духовном и нравственном его авторитете, который зарождается, развивается и крепнете в личных его отношениях к воспитанникам.

Воспитанник, уважающий воспитателя за его умственную и нравственную силу, любящий за всегда серьезное, но сердечное и внимательное к нему отношение, охотно будет верить воспитателю, выполнять все указанья; он откроет воспитателю свой душевный мир, будет искать совета, помощи и опоры в затруднительных случаях личной своей жизни.

Масса воспитанников, уважающая воспитателя, привыкшая верить ему, считающая его образцом справедливости, будет всегда послушной, внимательно прислушиваться к его словам, будет сама обращаться к нему за разъяснением, разрешением споров, больше того - будет сдерживать и обрывать нежелательные выходки неспокойных товарищей. Уважая воспитателя, он начнет постепенно уважать и те нравственные убеждения и правила жизни, которыми руководствуется в своей жизни и деятельности воспитатель.

Масса начнет смягчаться, облагораживаться и в этом направлении влиять и на единицы, ее составляющие. Чтобы стать авторитетом в глазах воспитанников, надо неустанно трудиться над своим умственным развитием, над обогащением себя педагогическими знаниями и без конца работать над своим нравственным самоусовершенствованием. Авторитета знания воспитатель легко приобретет, если будет следить за учебным курсом и сможет всегда оказать помощь воспитанникам. Привыкнув к нему обращаться за помощью в учебном деле, они постепенно привыкнут делиться и своими личными нуждами.

Чтобы иметь нравственный авторитета, надо стараться стать педагогом по образованию и педагогом по призванию, надо следить за наукою воспитания, интересоваться педагогическою литературой, надо полюбить самое дело воспитания, привязаться и к своим питомцам. Сухой педагог, хотя и знающий и старательный, не будет воспитателем в истинном значении этого слова; ему чужд, далек детски душевный мир с его заботами, печалями, радостями; интимной духовной связи он не будет иметь с питомцами. Его будут уважать, но считать серьезным, недоступным, не близким. Но и снисходительный, мягкий, уступчивый, а тем более по-товарищески фамильярный воспитатель не приобретет авторитет и уважение. Бесхарактерность педагога, естественно, освободит массу от необходимой сдержанности и серьезного отношение к своими обязанностям, явится шумливое, несдержанное поведение и может явиться шутливое, легкомысленное настроение массы. Такой воспитатель обыкновенно известен под именем „добрый"; следовало бы правильнее формулировать мысль - „слабохарактерный". Воспитатель должен относиться, ровно с разумной строгостью, согретой сердечными, участливыми отношением к воспитанникам.

Чем ближе, дороже мне ребенок, теми вдумчивее я буду всматриваться в его поступки, серьезнее относиться к его нежелательным проявлениям и с разумной строгостью и настойчивостью буду вести воспитательную над ними работу.

Такими должно быть отношение воспитателя к своим питомцам.

Считаясь с проступками, воспитатель должен умело, педагогично применять систему наказания и не забывать, что воспитывать - это значить не только стараться подавлять отрицательные проявления, но еще более следует тратить энергию и исполнять творческую работу над привитием хороших идей, добрых чувств, здорового настроения.

Воспитатель, которого вся деятельность сводится к тому, чтобы подмечать дурные проявления, бороться с ними и постоянно фиксировать внимание воспитанников на этих отрицательных сторонах, никогда не овладеет их умом и сердцем, не станет истинным руководителем каждого, а тем более массы.

Отношения воспитателя к своим питомцам должны дышать искренностью, уважением к личности каждого из них, справедливостью, благожелательностью и, безусловно, внутреннею и внешнею благовоспитанностью.

Воспитателю необходимо всегда следить за своими поступками и словами и отнюдь не опускаться ни в манерах, ни в своем внешнем виде.

Они всегда на глазах массы, и с присущей школьниками наблюдательностью они быстро заметят недостатки и могут сделать невыгодное обобщение. Конечно, воспитатель должен отличаться точностью, исполнительностью в несении своих обязанностей. Только при этом условии он может привить своим питомцам чувства законности и уважение к установленным порядкам.

Чтобы внушить воспитанниками нужные взгляды, убеждения, правила, воспитатель обязан иметь ясное, стройное и продуманное мировоззрение, выработать твердые правила жизни.

Отнюдь не должно быть разлада между хорошими и дельными словами воспитателя и его собственными поступками: воздействуют, имеют внушающую силу не фразы, а факты, поступки, жизнь.

Поэтому и частная, личная, семейная жизнь воспитателя должна быть идейна и безупречна. Воспитанники, особенно в провинциальных корпусах, обыкновенно хорошо знают частную жизнь воспитателя.

В отпуску от родных и знакомых им приходится слышать оценку личности воспитателей. Общество должно уважать в педагоге не только работника в деле воспитания, но и как идейного человека и хорошего семьянина.

Только при наличности всех этих условий, воспитатель может приобрести действительно высокий авторитет, может близко подойти к воспитанникам, иметь духовную с ними связь.

Сами воспитанники охотно будут идти к воспитателю, делиться с ними своими личными горем, радостью, своими запросами, сомненьями, беседовать, искать помощи, опоры, руководительства.

И воспитатель будет действительно направлять и вести за собою каждого и всю массу воспитанников.

Однако успех воспитания, особенно массового, зиждется не только на высоких личных достоинствах воспитательского состава, но на полном единстве их взглядов и отношении к установленным порядкам, регулирующим жизнь воспитанников, и мельчайшим проявлением их текущей жизни.

Воспитать чувство законности и естественной дисциплины, создать спокойное и благожелательное настроение массы возможно только при условии полного единства в спокойных, но настойчиво твердых требованиях, предъявляемых одинаково всеми воспитателями. Масса легко привыкает к порядку, требованиям, раз эти требования исходят от корпуса, как необходимый закон, равно обязательный для всех: и для воспитанников, и для воспитателей. Разница в требованиях даже со стороны одного лица может подорвать все стройное здание педагогической работы, вызывать путаницу во взглядах и понятиях массы, может возбудить нежелательные чувства недовольства, протеста, которые разрастаясь, вдруг, под влиянием случайного толчка, могут вызвать бурную, стихийную массовую вспышку.

Успешное выполнение корпусом своей учебно-воспитательной миссии возможно лишь при непременном условии, если в нем учебное дело поставлено высоко, если создана атмосфера учебного труда, интереса, увлеченья учебным делом. „Корень учения горек, а плод сладок - это суровый приговор над, слава Богу, отжившей стариной учебной рутины.

Воспитанники могут и должны быть увлечены учебным делом. Преподавателю легко приобрести в глазах воспитанников высокий авторитет знания. Сердечным, серьезным к ним отношением, умелым преподаванием он увлекает класс в область духовных интересов и классный урок делает живой и продуктивной работой мысли. Порядок, дисциплина в классе, естественно, обеспечиваются интересом дела. Поэтому, весьма печальным и совершенно не нормальным явлением представляется шумливое, легкомысленно шутливое, а еще хуже злобно-протестующее настроение массы. Ведь настроение в классе создается исключительно личностью преподавателя, характером отношения к воспитанникам, особенностями ведения своего преподавательская дела.

Преподаватель, как и воспитатель, должен быть педагогом по образованно и педагогом по призванию. Он должен не только давать известную сумму знаний, но обязан своей личностью, воспитательным отношением к воспитанникам, увлечением своим предметом и умелым преподаванием, по словам Августейшего главного начальника „претворять дело обучения в великое дело воспитания“.

А чтобы выполнить эту высокую и трудную задачу, преподаватель должен близко стоять к делу воспитания, любить питомцев, знать их, интересоваться жизнью отделения и каждого воспитанника, рука об руку идти с воспитателем к достижению общих для них обоих воспитательных целей и ближайших задач и все делать, чтобы, при поддержке воспитателя, вызвать интерес у воспитанников к предмету, самодеятельность, интерес к приобретению знаний, а не погоню за баллами.

Тогда, конечно, не будет места шумливому, нежелательному настроению массы; масса сама будет союзником, послушным орудием в руках уважаемого преподавателя, она сама остановить нарушителя порядка, а в случае проявления кем-либо грубой, обидной выходки поспешит выразить с юношеской искренностью и теплотой свои симпатии преподавателю.

Преподаватель, как и воспитатель, должен следить за собою, ни в чем не опускаться и неусыпно работать над самоусовершенствованием. Он должен любить учебное дело, любить свое учебное заведение и отдавать ему и воспитанникам не только время обязательных урочных часов, но уделять время для рефератов, бесед и проч.

И преподаватели, и воспитатели должны составлять одну дружную педагогическую семью, связанную любовью к общему для всех делу, связанную единством взглядов и действий, благожелательным взаимным отношением. Нам не лишнее брать пример с массы, которую мы воспитываем: она сильна единством, сплоченностью, солидарностью, прямотой и искренностью своих взаимных отношений. И наша сила в единстве, в знании, в исполнительности и любви к делу и питомцам. В нашей совместной работе мы должны оказывать взаимную друг другу помощь и делом, и советом. Нам не нужно обижаться на благожелательную, в интересах дела, критику наших действий, мы должны иметь мужество сознаваться в своих ошибках. Нередко нежелательное массовое проявление, легкомысленное, шутливое или протестующее, создается на почве наших же ошибок.

Первенствующими, после учебного дела, образовательными фактором и могучими средством развития в воспитанниках нравственных сил и светлого идейного отношения к жизни является внеклассное чтение ими книг, как самостоятельное, так и с воспитателями.

На страницах „Педагогического Сборника“ обстоятельно выяснены образовательное и воспитательное значение чтения и духовная потребность в нем у воспитанников. Каждый воспитатель по личному опыту знает, какое неотразимое впечатление производит на детей и юношей чтение ими художественного произведения, какое это могучее облагораживающее мысли и чувства воспитательное средство. Хорошее произведение, горячее, убежденное освященное воспитателем основной его мысли дают сильный толчок облагораживанию мыслей и чувств у воспитанников; они сначала переживают это произведение, потом перерабатывают впечатление, вынесенные из чтения произведения и беседы с воспитателем, и закрепляют их в дружеских взаимных беседах, спорах, живом обмене мыслей.

Понятно, чтение должно вестись по строго обдуманной программе, с тем чтобы оно вполне соответствовало духовному развитию возраста, отвечало пробуждающимся запросам духа, развивало бы все лучшие стороны души воспитанника. воспитатель, читающий отделению, овладевает умом и сердцем сразу всей массы, она охвачена одним настроением, вся увлечена в область идеалов; душевные чувства звучать одним аккордом, и беседа воспитателя в это время имеет характер не навязываемого внушения, а непринужденного общения. Такое же сильное образовательное и воспитывающее, облагораживающее массу и укрепляющее духовную ее связь с учебным заведением и лицами педагогического состава, влияние имеют внеурочные рефераты, сообщения, чтения и беседы.

Если нам дороги наши питомцы, если мы искренно заинтересованы в их духовно-нравственном развитии, мы отзовемся на пробуждающееся запросы их духа, мы постараемся облагородить массу, вызвать в ней более идейное, возвышенное настроение путем бесед, рефератов. Наша русская художественная литература может осветить жизнь с такой идейной чистой стороны, наша историческая жизнь полна стольких светлых страниц проявления народного героизма, горячей любви к царю и отечеству, жизнь природы, наконец так просит научного объяснения многих ее явлений, что просто, от души сделанное сообщение, беседа внесет в жизнь массы новые хорошие идеи, светлые порывы, стремление к науке, добру, к самовоспитанию, саморазвитию. И воспитывающие лица, пробудившие лучшие запросы духа, будут ближе к воспитанникам и легко станут участниками, руководителями этого благородного стремления.

Вместе с тем следует устранить возможность скуки, праздного ничего неделания. В таких состояниях душевной пустоты является, особенно в массе, восприимчивость к низменным инстинктам, интересам. Проводниками, носителями этого всегда найдутся среди массы несколько человек. Это настроение, как зараза, легко передается от одного к другому и может охватить всю массу. В корпусе должна быть выработана программа здоровых, соответствующих возрасту, развлечений, физического труда, игр, спорта, прогулок, экскурсий.

Следует поощрять и организовать занятая ремеслами, и, конечно, прививать вкус к эстетическим развлечениям, музыке, пению, организовать музыкальные и литературные вечера, а в продолжительные праздничные вакации и спектакли.

Вот те, по нашему мнению, средства, которые умело проводимые, могут привить массе здоровые вкусы, благородные влечения, юношески бодрое и благожелательное настроение.

Дружной совместной работой мы объединим массу идеями добра, правды, стремлением к науке, труду и самовоспитанию и сделаем ее же проводником наших просветительных и воспитательных целей.

Я, сознаю, далеко не исчерпал своей темы, вопрос этот слишком важный и многосторонний. Мне хотелось затронуть его по существу, выяснить значение его, как сильнейшего воспитательного фактора, затронуть самое больное место в деле массового воспитания - нашу собственную слабость. С этого хочется начать обсуждение вопроса и обмен мнениями съезда, а остальное, думается, легче „приложится“.

Прения.

Офицер-воспитатель Владикавказского КК подполковник Казанцев Н.Д.

Закончил Тифлисский КК (1886), 2-у Константиновское ВУ.

Офицер-воспитатель Владикавказского КК, подполковник (1905).

В дальнейшем ротный командир ( с 1910), полковник.

Позволю себе, господа, остановить ваше внимание еще раз на вопросе о режиме 1-ой роты. Уважаемый референт подполковник Желязовский, признавая желательность изменения режима 1-ой роты по образцу военных училищ, высказался, между прочим, за отмену обязательных занятий для приготовления уроков.

С этим, смею думать, можно не согласиться. Есть сторонники этого мнения. Еще больше сторонников того мнения, что в старших классах должна отсутствовать помощь воспитаннику при приготовлены уроков, для приучения их к самостоятельному труду. Это, я думаю, неправильно потому, что главная задача средне-учебного заведений по учебной части заключается не только в том, чтобы дать воспитаннику то или другое количество научных сведений, а главным образом в том, чтобы научить его самостоятельно работать. И этим делом мы должны заниматься в течение всех семи лет, а не ограничивать его почему-то пятью годами. В младших классах мы можем научить кадета читать учебник. в старших классах ему уже приходится пользоваться пособиями. Задача научить его пользоваться пособиями не менее важна, чем научить читать учебник.

Что касается не обязательных занятий, то все мы знаем, как занимаются наши кадеты, когда на вечерних занятиях случайно отсутствует воспитатель. И это не потому, что у них нет сознания необходимости заниматься, а потому что в классе нашлось два - три воспитанника, которым почему-либо в этот день заниматься не хочется, и эти господа не только сами не занимаются, но и мешают другим.

Во многих, если не во всех корпусах, в старших классах имеются дополнительный занятия после вечернего чая. Эти занятия учреждены, во-первых, для того, чтобы увеличить желающим учебное время, а во-вторых, чтобы парализовать влияние постоянного присутствия воспитателя на самостоятельную работу. Мы все знаем, что для того, чтобы желающие могли использовать эти часы, дежурному или поддежурному воспитателю приходится зорко следить за всеми классами и удалять тех, которые мешают заниматься. Наши кадеты, в силу неправильного понимания товарищеских отношений, не могут сами остановить не спокойных и мешающих товарищей.

Что касается опеки над воспитанниками вообще, то прежде всего надо сказать, что опека ведь не должна быть непременно мелочной. Опека наша выражается, во-первых, в наблюдении за воспитанниками, а во-вторых в том, что мы не решаемся давать им ту свободу, которую дают родители детям их возраста. Мы не отпускаем их одних в город, не отпускаем одних в театр и т. п. Чем больше наблюдает воспитатель, тем он больше знает в каждый данный момент, чем живет его воспитанник, что он делает и даже что он собирается делать. Воспитатель при таких условиях будет знать не только все поступки своего воспитанника, но сумеет предугадать, что он собирается сделать и иногда будет иметь возможность не только вовремя остановить его, но побудить поступить совершенно иначе.

Уважаемый референт высказал мнение, что интернат не воспитывает или мало воспитывает волю. Впрочем, он далее говорит, что интернат развивает задерживающие центры. Я думаю, что развивать задерживающие центры - это и есть один из способов воспитывать волю. Мне хочется поступить так, и хочется очень, но я так не поступлю. Наблюдение, и чем его больше, тем лучше помогает воспитателю развивать задерживающие центры, а, следовательно, воспитывать волю. Что касается некоторых стеснений, которые мы делаем воспитанникам, то здесь надо искать причину не в нас, а в чем-то другом.

Мы стесняем воспитанника не потому, что боимся за него, а потому что боимся сами за себя. В первые годы моей учебной службы меня поразил один случай, который я позволю себе для иллюстрации привести здесь.

Воспитатель, ныне ротный командир, полковник К., по возвращении кадет из дачного местечка, где они провели лето, отпустил кадета в городской отпуск на том основании, что воспитанник в предыдущий учебный год ходил в отпуск. Заявление на новый учебный год не было. Это быль первый отпускной день. Юноша, прежде чем дойти до дому, пошел купаться (день был жаркий) и утонул. Отец этого воспитанника предъявил претензию: на каком основании сын был отпущен в отпуск, когда его заявление на новый учебный год не было. Много неприятностей пришлось перенести полковнику К. по этому поводу.

В связи с вопросом о режиме в первой роте позволю себе остановить ваше внимание на мнении, высказанном полковником Хаминым, о том, что воспитателей следует делить на воспитателей старшей роты и младшей. Думаю, что этот вопрос старый.

С мнением полковника Хамина, что от всего универсального надо отказаться, нельзя не согласиться; но с тем, что необходимо подразделить воспитателей, спорить можно.

Основания для такого деления, смею думать, шатки. говорят, что для воспитателей младших классов надо обладать мягким сердцем и отзывчивой душой. А разве эти качества не нужны для воспитателя старших классов?

Говорить, что воспитатель старших классов должен быть человек развитой, начитанный и быть во всеоружии знания. А разве, чтобы быть на месте в младших классах, воспитатель не должен быть человеком развитым и образованным? Правда, ему не придется отвечать на вопросы злобы дня, но разве развитой и образованный человек может не интересоваться этими вопросами и не знать их?

Нельзя не согласиться с мнением полковника Хамина, что в наше время больше, чем когда-либо, наши юноши мучаются проклятыми вопросами, что на них отразилось так называемое освободительное движение, вызвав в их юных душах много сомнений.

Но, господа, кому легче разобраться в душе такого юноши -  воспитателю ли, который его только что принял, который его не знает, или тому, кто вел с 1-го класса, кто знает все изгибы его души? К кому скорее обратится юноша с целью облегчить свою душу и разъяснить мучающие его вопросы? К тому ли, кого он еще не знает, или к человеку, с которым он уже прожил пять лет, с которыми привык делиться своими мыслями?

Я думаю, что ответить на эти вопросы не трудно. В некоторых корпусах и теперь практикуется деление воспитателей на воспитателей младших и старших классов.

Думаю, что это неправильно. Мне приходилось слышать от воспитателей, принявших отделение в старших классах, что им трудно, т.к. они не знают кадета, не знают, как к нему подойти и чем его взять. Пока воспитатель освоится, пройдет почти год. А год жизни в таком возрасте юноши, это - много, и он, без сомнения, оставит глубокий след в душе его на всю жизнь.

Менять воспитателей - не желательно, и делать это надо только в крайне необходимых случаях.  

Подполковник Мельницкий. 

Чтобы сильнее подчинить массу, надо, чтобы у воспитателя с отделением было больше связи, а это достигается ведением класса с 1-го по 7-й; смена воспитателей для воспитанников будет не удобна им. Каждый раз придется вновь привыкать к новому воспитателю.

Наконец, всякий воспитатель действует по заранее намеченной программе, которая должна, так. обр., в старшем классе прерываться, так как новый воспитатель не обязан следовать программе своего предшественника.

Полковник Михайловский.

Николай Константинович Михайловский (1866-1915) - русский военный деятель и педагог, 

генерал-майор (1916 - посмертно), погиб в бою во время Первой мировой войны.

Окончил Оренбургский Неплюевский КК (1882) и Александровское ВУ, Педагогические курсы при ГУВУЗе.

Офицер-воспитатель Оренбургского Неплюевского КК, капитан (1897).

В 1899 переведен в Одесский КК, офицер-воспитатель, с 1904 ротный командир, полковник (1904).

С 1906 - ротный командир Ярославского КК.

Сейчас, в реферате войскового старшины Рыковского, мы слышали о том благодетельном воздействий, которое оказывает масса на отдельные единицы: она воспитывает в них солидарность, альтруизм, чувство, и сознание товарищеского долга, дух братства. Но, в то же самое время, эта же масса может настроить всех, сплотить всех духом протеста против воспитывающих лиц, против порядков заведения, и этот протест выльется в форме, массового беспорядка.

Ведь, казалось бы, масса должна быть вполне солидарна с воспитателями, старающимися о приобретения воспитанниками тех положительных данных, которые сообщаются единицам воздействием массы: деятельность этих обеих сторон идет по одному пути, и этические взгляды обеих сторон должны совпадать. Массовые беспорядки показываю, что такого совпадение нет. Референт указываете, что это совпадение будете, если будет духовная близость воспитателя к воспитанникам, если воспитатель будет обладать высокими умственными и нравственными качествами. Вот это последнее условие, мне кажется, референт недостаточно подчеркнул. Руководитель, прививающий каждой отдельной единице массы высокие нравственные качества, сам должен ими обладать в высокой степени, должен стоять выше массы. Масса инертна, она ждет руководителя, а руководитель должен быть искренним последователем того, что он проповедуете, чего он требует. Фальстаф, проповедующий воздержание; трус, требующий от других храбрости; эгоист, говорящий об альтруизме, не произведут воздействия на массу. Наша воспитательская служба трудна не только потому, что требует непрестанного труда, знаний, напряженного внимания и энергии, но, главным образом потому, что требует от нас высокого нравственного уровня, непрестанного надзора за самим собой, борьбы со своими личными нравственными несовершенствами. На нас смотрят сотни зорких, внимательных и очень проницательных глаз воспитанников; воспитанники сердцем поймут и услышать каждую неискреннюю нотку в воспитателе.

Как я могу встретить любовь и преданность царю и родине, чувство долга, энергию, силу воли, когда сам этого не имею. Когда же у воспитателя это есть, то это и будет проведено им в массу. Каким путем проведет он, беседами, туманными картинами, внеклассным чтением или чем другим, это вопрос второстепенного значения; а вопросом первостепенной важности для духовного единение воспитателя с воспитываемой массой, для проведения в массу этических взглядов воспитателя, надо признать его высокий нравственный уровень, его глубокую искренность и веру в непреложность того, что он требует и сам лично исполняет. Масса наших воспитанников настолько высока в своем уровне, что она охотно и радостно пойдет за таким своим руководителем, даже если будет содержать в своем составе большое количество отдельных воспитанников невысокого нравственного уровня. Если воспитатель настойчиво проводит свои искрение нравственные требования, массовых беспорядков не будет. Мы слышали, что 75% массовых беспорядков надо поставить в вину воспитателям. По моему мнению, им в вину надо поставить не 75%, а 100%. Отдельные проступки кадет могут быть таковы, что воспитатель совершенно в них не виноват, но во всех, без исключенья, массовых беспорядках вина лежит на воспитателе.

Может быть так, что воспитатель не успел еще соединить с собой массу связью этической цепи, общностью обоюдных стремлений к одной цели. И это может легко случиться, если мы будем для каждого возраста менять воспитателей. Чем дольше ведет воспитатель свое отделение, тем планомернее установит он эту связь, тем крепче, и осмысленнее и чувствительнее она будет между обеими сторонами.

Вот почему надо заботиться, чтоб с нежных детских лет до самого выпуска масса отделения пребывала в руках одного и того же воспитателя. Тогда только мы в состоянии будем провести в сознанье и чувство масс те требования, которые предъявляем массе, добиться от нее того, чего хотим.

 Генерал-лейтенант Григоров В.В. (биография здесь)

Я хочу подчеркнуть лишь одно выражение референта, в виду важности высказанного положения. Референт говорит, что в интернате масса, как воспитательная среда, дает возможность упражнять волю, вырабатываете характер и дает случай проявлять самостоятельность взглядов и поступков. С этими я не могу согласиться.

Мы знаем, что масса, товарищеская среда, подавляет личность; мы знаем, что масса даже уродует в частном случае нравственные понятия отдельной личности и таким образом поглощает ее. Мальчик, изъятый из среды товарищеской массы, зачастую по своими понятиям никогда не решился бы на известный поступок, который он совершает под влиянием массы; здесь он не может сказать: „я не хочу этого делать так“ (т.е. проявит волю), „и не сделаю“ (т.е. проявит характер, твердость), „а сделаю так- то“ (т.е. проявит самостоятельность, независимость).

Таким образом, признавая многие положительные стороны влияния товарищеской массы в воспитательном отношении на отдельных воспитанников, я не могу считать влияние ее положительным и желательным в отношение проявленья воли, выработки характера и проявления самостоятельности.

Наоборот, так называемые главари, вожаки в кадетской массе упражняют свою волю, укрепляют характер и убеждаются в своих способностях владеть и руководить массой. Для них в этом отношены пребывание в массе приносит несомненную пользу, и надо заметить, что умение владеть массой и управлять, руководить ею - свойство не только не лишнее, но желательное в нашем военном деле; надо только, чтобы руководительство это было направлено в хорошую сторону.

Я нахожу, что не только товарищеская среда, но и вся обстановка жизни кадета именно не способствует упражнению воли, выработке характера и проявлению самостоятельности. За кадета обо всем подумали: он сыт, одет, не терпит решительно никаких лишений; время его все распределено по минутам; даже его умственная работа вся регламентирована расписаниями, распределением уроков и т. д.

Ему не только не об чем самому подумать, негде проявить волю, характер, самодеятельность, но даже нет почти места проявлению истинного товарищества в духе любви и помощи ближнему; самое товарищество проявляется часто в извращенном виде (на укрывательстве и на соучастии в дурном поступке и подсказывании урока). Так что и в этом отношены, т.е. в проявлении товарищества, влияние массы нельзя признать иногда положительными.

Полковника Салатко - Петрище М.Л. (биография здесь)

Подполковник Желязовский опирается на индивидуальное, а войсковой старшина Рыковский на массовое воспитание. Необходимо обратить внимание на окончательные результаты воспитания. Кадет в будущей жизни должен будет согласовать свою деятельность с требованиями дисциплины и товарищества; таким образом, влияние массы является исходными пунктом. С потерею личности в корпусах нельзя согласиться, т.к. много есть примеров, когда масса выдвигала сильных людей (Наполеон, Суворов, Евг. Савойский); с другой стороны, индивидуальное воспитание дало нам Обломова.

В старшей роте должен быть прежний режим - кадетский; военные же училища должны иметь совершенно обособленный режим. При массовом воспитании необходимо обращать внимание на некоторых отдельных лиц, так или иначе влияющих на массу и воспитывать их особенно.

Подполковник Цитович В.В.

Владимир Викторович Цытович (1870-1916) - российский военный деятель и педагог, полковник.

Участник Первой мировой войны.

Окончил Сибирский КК (1888), Павловское ВУ (1890) с отличием по 1-му разряду.

Летом 1899 г. назначен офицером-воспитателем Одесского КК.

С 1899 года В. В. Цытович являлся организатором Историко-педагогического музея корпуса и был его бессменным заведующим до 1915 года.

В 1901 году окончил Педагогические курсы офицеров-воспитателей при ГУВУЗе, подполковник (1905).

В 1913 - ротный командир Одесского КК, полковник.

В виду того, что предыдущими ораторами уже высказано то, что я хотел сказать по поводу прекрасного реферата, прослушанного нами, я хотел бы остановиться на содержании 4-го тезиса и подчеркнуть, что масса представляет коллективную единицу, имеющую своеобразную форму своей коллективной душевной жизни.

Если единичное воспитание представляется делом очень сложными, если оно требует от воспитателя большой наблюдательности, сердечности, выдержки, больших психо-физиологических знаний, то задачи воспитания массы еще больше усиливают наличность перечисленных факторов и резко подчеркивают необходимость большой чуткости и внимательности воспитательского состава ко всеми проявленьями воспитанников, какими бы простыми они ни казались. Нам, воспитателям, должно быть ясно в каждый данный момент массовое настроение кадет наших рот, и если нам в этом деле что-нибудь недостаточно понятно, то мы должны в этом разобраться безотлагательно.

К этому есть полная возможность, если в наших ротных совещаниях воспитательская работа объединена общими, известными всем педагогическими идеями и если она совершается в согласи с психологическими нормами.

Офицер-воспитатель Псковского КК подполковник Лавров Владимир Степанович.

Только что мы выслушали два реферата; оба эти реферата говорили приблизительно на одну и ту же тему: о влиянии массы наших интернатов на развитие индивидуального характера кадета. Первый реферат держал нас прижатыми к земле, обрисовав яркими красками тяжелое и мрачное влияние товарищеской среды на отдельных индивидуумов. второй реферат поднял нас высоко на облака и представил товарищескую массу в виде каких то, с неба взятых, ангелов, готовых на все доброе, легко подчиняющихся работе их руководителя. Какие разноречивые мнения! Где же правда?

Мне кажется, что правда ближе к земле и что все отрицательные свойства массы, так ярко обрисованные подполковником Желязовским, безусловно верны; мало того, я мог бы добавить к ним еще несколько. Для того, чтобы бороться с влиянием массы, нам прежде всего и необходимо знать ее пороки, потому что, зная болезнь, мы будем знать, как ее лечить. Пороками, мешающими нам в отделениях, я считаю главным образом влияние второгодников, отрицательное влияние старших классов роты на младшие.

Во втором реферате уважаемый референт показал нам, каким должен быть идеальный воспитатель и как у него легко и свободно идет борьба с массой. Но мы ведь и без него знали идеального воспитателя, и личность его прекрасно обрисована в инструкции нашей по воспитательной части, а тем не менее дурное влияние массы продолжается, и массовые беспорядки - явление повторяющееся. И долго так еще будет продолжаться. С этой кафедры говорилось, и я с этим согласен, что 100% вины в массовых беспорядках лежит на нас. Почему же имеет место такое явление? Да очень просто, потому что человек прежде всего человек, со всеми присущими ему недостатками, и никакие тома инструкций и циркуляров, писанных и сказанных, не могут из злого воспитателя сделать доброго, из раздражительного - спокойного; идеалов на свете нет, и, следовательно, их мы не получим. Надо признать это за факт, с наличностью его примириться и поставить дело так, чтобы парализовать самой постановкой дела все то вредное, что имеется на лицо.

Современный кадет не тот кадет, который поступал в корпуса 50 лет тому назад; он не воспитан на маменькиных булочках, на лоне прекрасной природы. Мы получаем теперь массу детей городских, крайне нервных, слабосильных, худосочных, малокровных, детей сифилитиков, порочных родителей.... и с этим надо считаться.

Я считаю, что при этих условиях воспитатель, конечно, не может с одинаковым успехом вести кадета, как в младших, так и в старших классах. Для этого нужны особые люди, но в одном корпусе тяжело и обидно будет воспитателю, доведшему мальчика до 5-го, 6-го класса, передавать его в руки другого воспитателя, самому принимать 1-ый класс, и невозможно ему будет разложить свою любовь между своими новыми и своими прежними воспитанниками, еще в этом корпусе находящимися; поэтому, я считаю необходимым создание отдельных корпусов для младших классов и отдельных для старших. Я не предрешаю вопроса: может быть, таких групп будет две, может быть три, может быть больше. Я бросаю только основную мысль, которая требует большой разработки, и эта организация корпусов поможет нам во многих отношениях.

Здесь в опровержение первому референту было сказано, что в корпусах устанавливают разницу в требованиях и правах, предъявляемых к младшим и старшим классам. Но ведь, господа, эта разница только нам кажется большой; мы, живя в своих муравейниках и за ними света не видя, склонны преувеличивать, как и кадеты, наши впечатленья, и я утверждаю, что для свежего человека эта разница прав и требований покажется ничтожной, малюсенькой, почти незаметной. Я признаю, что иначе и быть не может, потому что всякое право, данное старшим, будет выпрашиваться следующими, за отказом будет следовать групповые требования, и со временем начальство сдастся, и льготы будут спускаться все ниже и ниже, и мы будем преждевременно старить своих кадет.

В речи, сказанной ген.-лейт. Попруженко, были слова, под которыми каждый из нас с удовольствием подпишется: „ленивое отделение - гнездо всевозможных пороков, в нрилежном отделении нет места пороками".

Я думаю, что в вопросах борьбы с массой первенствующее место занимает высокая постановка учебного дела. Для меня, по крайней мере, это ясно. Предлагаемая мною организация помогает постановке учебного дела. По своему географическому положению многие корпуса находятся в таком тяжелом положении, что не в состоянии получить желаемых ими преподавателей: одни не идут туда потому, что там нельзя воспитывать своих детей, другие потому, что тянутся к университетским центрам. Да вот, корпус, в котором я имею честь служить, потеряв в начале прошлого года двух преподавателей, должен был распихать освободившееся уроки по воспитателям; я сам преподавал в прошлом году, а ведь мы находимся в семи часах от Петербурга; если вы в захолустном городе сделаете корпуса младших классов, то насколько облегчится данный вопрос, потому что для младших классов везде есть преподаватели. А вопросы библиотек, кабинетов и всяких учебных пособий, насколько они упрощаются?

Затрону еще вопроси о переводах кадет из корпуса в корпус. В речи, сказанной ген.-лейт. Бутовским в первый день съезда, был дан прекрасный образ того офицера, какого должны давать военно-учебные заведения своей родине. Офицер должен бесконечно любить свое отечество, без меры быть преданным своему государю, проникнуть сознанием долга и чести и являться на службу во всеоружии знаний, физической и нравственной силы. К этому остается прибавить, что он должен не только уметь жертвовать собою, но и без колебания вести на смерть вверенные ему и воспитанные им массы.

Но, как сказано ген.-лейт. Лавровым корпуса - заведения благотворительные, и на них приходится смотреть, как на прибавку к содержанию офицера. Кроме того, многие из офицеров стоят в такой глуши, в которой не только среднего учебного заведения, но даже и русской школы найти невозможно. В виду этого, я согласен, что благотворить надо, но благотворительность должна выражаться не в том, чтобы всеми силами тянуть тупых дегенератов, нравственно-испорченных мальчиков, с непременной целью довести их до офицерских эполет. Нет, делайте из них сапожников, слесарей, кузнецов, делайте из них что хотите, открывайте для них новый заведения, создавайте для них стипендии в имеющихся, но только не пропускайте их в среду офицеров, в ту среду, которая теперь, после Маньчжурской кампании, должна особенно высоко держать знамя чести, должна с полным самопожертвованием уметь вести полки в бой за славой, исполняя высокое дело защиты родины.

Директор Петровского Полтавского КК генерал - майор Попов Н.П. (биография здесь)

Я не сочувствую превращению старших классов корпуса в военное училище. Корпус должен быть корпусом от 1-го до 7-го класса, где дети и юноши воспитываются не как военнослужащие, а только подготовляются к школе, готовящей военных специалистов.

С другой стороны, не надо забывать, что в старшем классе кадет уже близок к мужчине; отношение к нему и приемы воспитания должны быть сообразованы с этим. Выпускной кадет готовится стать самостоятельно ответственным за каждый свой шаг, готовится вступить в жизнь. И его следует к ней подготовить, между тем корпусный режим мало подчинен этому соображенью. Монотонность жизненной размеренности, требовательность, степень оказываемого доверия, руководительство и в 1-м, и 7-м классах немногими различаются. Это несомненный пробел в нашей системе.

Старших кадет надо приучать к действительной жизни осмотрительно, постепенно и настойчиво. Следует переходить от жизни „по звонку" к свободными шагам, от поднадзорного к доверию и самостоятельности; от внушенных правил и запрещений к руководству личным убеждением и к сознательному поведению на. основе самоуважения и собственного достоинства. Как это осуществить, было бы интересно слышать мнение людей практики. во всяком случае в числе необходимых в этом смысле мер являлись бы некоторые льготы для кадет старших рот: кратковременный праздничный отпуск (прогулки), что теперь практикуется в некоторых корпусах относительно лучших воспитанников, но можно бы предоставить и менее надежными; прекращение на некоторый промежуток ежедневной непрерывности надзора воспитателя, разрешение учебных занятий до поздних часов; устройство читален с выбором уместных для кадетского чтения газет и журналов и проч. Сознавая оказанное доверие, юноши неизбежно поймут и долг свой, обусловливаемый доверием, и, пользуясь газетами, ознакомятся с современной жизнью родины, ближе станут к ней, научатся понимать и любить ее.

Единственной льготы я не могу назвать полезной - разрешения держать деньги на руках. Свободные деньги в кармане зреющего юноши - опасная игрушка, то же, что острый нож в руках трехлетнего ребенка. Деньги - соблазн; на что они пойдут - неведомо, и пока в них нет прямой нужды, для чего давать им в неопытные, не окрепшие руки? Кадетские корпуса весьма достаточно удовлетворяют нужды своих питомцев, и иметь средства наготове кадету не надо.

Еще несколько слов по поводу реферата войскового старшины Рыковского. Я с полным сочувствием отношусь к прекрасным мыслям тезисов 9-13; остановлюсь на п.11.

Только в том корпусе, где учебное дело поставлено высоко, где уважение к знанию и интерес к нему светятся в каждой паре ученических глаз, дело воспитания окажется плодотворным и прочным. Только там учебно-воспитательный персонал совместным трудом „претворит дело учения в великое дело воспитания". С этим, наверное, согласятся все.

Какое же ученье достигнете этой мощи?

Одно лишь то, которое волнует душу детскую и юношескую и любо их сердцу. Нельзя вообще ожидать, чтобы живое воздействие на каждого ученика оказывали учебные материалы любого содержания и характера. Тот ученик, который с одинаковой готовностью добросовестно выучивает урок по каждому предмету безразлично, слабый материал для воспитания. Такое безразличие, отсутствие выраженных склонностей, вкуса обнаруживают духовное безличие, и школа обязана уберечь внутреннюю физиономию своих питомцев от этой тусклости. В духовной глухоте и слепоте ученик не услышит воспитывающего зова, не вглядится в добрый пример. Польза воспитанно, повторяю, лишь в том учении, которое сердцу любо; к нему и следует направлять ученика.

Это трудная задача для заведения, но обязательная. Кто из нас не знает таких кадет, которые плохи по математике, но с нетерпением ждут урока словесности, истории? Знакомы нам и такие, которые, наоборот, оживают за уроком алгебры, геометрии, физики и безучастно отбывают часы, посвященные гуманитарными предметами. Поэтому, каждый кадет должен в корпусе найти возможность осуществить свое духовное развитие на фоне тех знаний, которые отвечают его склонностями, возбуждают активный интерес, дают прочный и богатый результат труда. Следовательно, в корпусе должно существовать два отделения: в одном главенствовать будут математические и близкие им учебные предметы, в другом - предметы противоположного характера, с родным языком на первом месте. Разделение учеников должно сообразовывать с их склонностями и ни в каком случае, разумеется, не со способностями и силами их воспитателей.

Пустите же птицу летать в воздухе и не заставляйте рыбу изнывать на прибрежном песке, столкните ее в воду.

После окончания прений, председательствовавши генерал-лейтенант Попруженко, в кратком резюме, высказали следующее:

Подвести итоги сегодняшними докладами трудно, так как по затронутым вопросам выяснились диаметрально противоположные взгляды.

По мнению одних, наказание является могущественным средством воспитания, в нем наша сила; другие считают, что обращенье к наказаниями указывает только на нашу собственную слабость. Во всяком случае переоценка значения наказаний вполне очевидна. Все референты утвердили особенное значение воспитателя в деле индивидуального и массового воспитания. Только широко образованный и теоретически подготовленный, любящий свое дело и работающий над собою воспитатель может успешно вести трудное и ответственное дело воспитания.

Далее. Сегодняшние рефераты отметили, что кадеты находятся под двойными гнетом условий интерната и массы; при этом были указаны и соответствующие средства борьбы с этими влияниями:

1) близость воспитателя к кадетам, сердечное к ними отношение, вызывающее с их стороны полное доверье,

2) высоко поставленное учебное дело, хорошая школьная атмосфера в заведений, повышение умственного развитая кадет и

3) изменение режима 1-й роты в сторону порядков училища.

По поводу этого последнего пункта возникли разногласия; однако, выяснилась желательность использовать в отношении старших воспитанников большее доверие и большую свободу, с возложением на них и большей ответственности.

В заключение, по докладу подполковника Желязовского, генерал-лейтенант Бутовский обратился к собранно со следующими словами:

Проскользнувшее в предшествовавших прениях мнение, будто должность ротного командира не соответствует воспитательным задачами кадетского корпуса, есть пережиток старого, отошедшего уже режима, и совсем не соответствует указаниям практики. Вообще думаю, что этот вопрос не подлежит обсуждению в нашем собрании, так как мы должны изыскивать наиболее совершенные способы воспитания в тех пределах, которые определяются существующей организацией военно-учебных заведений; скажу однако, что при разделении состава воспитанников кадетского корпуса на роты, каждая рота, в зависимости от возраста кадет, требует своего особенного воспитательного режима, и ротный командир, избираемый из опытнейших воспитателей, является, по должности своей, именно организатором и хранителем такого режима. Воспитатель, переходя со своим отделением из роты в роту, естественно изменяет режим своих кадет, пользуясь для этого указаниями ротных командиров. Это ни в каком отношении не может умалить его авторитета в глазах его кадет, так как нравственное значение человека не зависите от того, на какой ступени он стоит на иерархической лестнице.

По вопросу об отношении индивидуального воспитания к воспитанию массы скажу, что, воспитывая массу, мы одновременно воспитываем и индивидуумы. Мы обязаны так вести воспитание массы, чтобы она, находясь в руках воспитателя, сама способствовала доброму воспитанию каждого своего сочлена. Только при этом условии и возможно успешное воспитание вверенных нам кадет.

Что же касается задачи благотворения, возложенной на военно-учебные заведения, то едва ли можно спорить, что эта задача, как она поставлена теперь, идет в разрез с задачею подготовки для армии надежных офицеров. Надо, конечно, благотворить детям людей долго и честно служивших в звании офицера, погибших на войне, раненых и т.д., но желательно было бы делать это не в ущерб насущным интересами нашей армии.

Все, что могло быть возложено, в отношении благотворительности, на военно-учебное ведомство, это - прием малолетних в кадетский корпус по заслугам их родителей. Если же принятые таким порядком дети оказываются, по мере прохождения курса, непригодными для будущей службы в офицерских чинах, то военно-учебному ведомству нет никакой цели держать их в стенах своих заведений и стараться проводить их, ко вреду для армии, в офицеры. Забота об устройстве таких детей должна бы быть возложена на другое ведомство, не имеющее отношение к подготовлению для армии надежного состава офицеров.