Учительская семинария

Новым для своего времени учебным заведением явилась Учительская семинария военного ведомства, располагавшаяся в здании Московской прогимназии. Как уже отмечалось, в нее могли поступать лица, успешно окончившие военные прогимназии и достигшие 16-летнего возрасте; кроме того, принимались и молодые люди «со стороны»», если они успешно сдавали вступительные экзамены, а также «приходящие ученики» с разрешения Главного управления, сверх комплекта и без всякой платы. Учебный курс семинарии был рассчитан на 3 года и, помимо общепринятых предметов, включал «главные положения о воспитании с общей дидактикой и методикой каждого из предметов военно-прогимназического курса». Первый, или младший, курс считался теоретическим, второй — теоретическим и практическим, третий — практическим. При семинарии действовала образцовая школа для солдатских детей, в которой воспитанники семинарии под руководством своих преподавателей получали первое знакомство с обязанностями воспитателя.

Успешно закончившие курс Учительской семинарии могли быть оставлены для работы в своем учебном заведении или, как исключение, прикомандировывались к военным гимназиям с правом преподавания в младших классах. Однако большая часть распределялась на должности воспитателей и преподавателей в военные прогимназии и фельдшерские школы. Выпускникам семинарии присваивался гражданский XII классный чин и выдавалось пособие в 150 рублей «на обмундирование». Ежегодно среди трех лучших выпускников семинарии делили проценты с капитала в 1750 рублей, завещанного для этих целей еще графом Аракчеевым в 1826 году в одну из тогдашних школ военного ведомства. После года службы при положительной аттестации выпускникам Учительской семинарии присваивалась квалификация прогимназических учителей. В военных прогимназиях воспитатели и учителя получали 360 и 240 рублей в год соответственно (к этому прибавлялась казенная квартира и бесплатное питание). После трех лет педагогической деятельности оклады повышались.

Как видим, в те времена труд воспитателей оценивался значительно выше, чем преподавателей. Наверное, это было естественно, т.к. теоретические вопросы воспитания тогда еще не были так глубоко разработаны, как дидактические, к которым в основном был прикован интерес педагогов. Поэтому воспитателям приходилось зачастую самим, действуя методом проб и ошибок, находить формы и способы своего нелегкого и ответственного труда. Надо сказать, что и Главное управление военно-учебных заведений постоянно подчеркивало приоритет воспитания над образованием, считая, что четкая воинская дисциплина, порядок и организованность должны являться не конечным результатом воспитания, а только его начальной ступенью; воспитание же должно глубоко проникать в душевный мир юноши, влиять на его сознание, психику, чувства, развивать моральные представления и ценности. Когда в гимназиях удалось навести порядок и освободиться от дурного наследия последнего периода существования кадетских корпусов (причем в данном случае меры принимались самые жесткие: переростков, отличавшихся буйным нравом и не желавших подчиняться новым порядкам, немедленно отчисляли в войска юнкерами или возвращали родителям), началась разработка методики нравственного воспитания гимназистов на основе принципов, предложенных лучшими педагогами-новаторами России и Европы.