На всем протяжении существования СССР руководство страны огромное внимание уделяло военному строительству.

Одной из форм военной подготовки были специальные школы — средние общеобразовательные учебные заведения наркоматов просвещения, готовившие юношей 8—10-х классов для поступления в различные военные училища. Начало создания таким школам было положено в 1937 году — тогда в Москве, Ленинграде и ряде других крупных городов возникли так называемые артиллерийские школы, в 1940 году — военно-морские и военно-воздушные.

Подготовка к поступлению в военные училища велась как в стенах учебного заведения, где кроме общеобразовательных предметов изучались и военные дисциплины, так и во время двухмесячного летнего лагерного сбора. Юноши носили установленную для них военную форму, на петлицах — эмблему соответствующего вида или рода войск и буквы «СШ», а с 1 января 1944 года — погоны.

Артиллерийские средние школы функционировали в 1937—1946 гг., военно-морские — в 1940—1944 гг., военно-воздушные — в 1940—1955 гг. Автор предлагаемой вниманию читателей статьи — выпускник Киевской спецшколы ВВС 1953 года — рассказывает об организации и особенностях функционирования подобных школ.

 

СПЕЦИАЛЬНЫЕ школы стали создаваться накануне Великой Отечественной войны. Так, по решению правительства от 5 мая 1937 года пять московских средних школ Наркомата просвещения в экспериментальном порядке приступили к обучению юношей 8—10 классов по специальной программе, предусматривавшей изучение математики, физики, химии, черчения и военного дела, приближенное к программам военных учебных заведений.  Школы комплектовались юношами, успешно окончившими 7 классов и годными по состоянию здоровья для поступления в военные училища. В соответствии с Положением о специальных школах их выпускники после окончания 10 класса имели право поступать в любое военное училище. Однако уже в ноябре в положение было внесено уточнение, по которому созданные спецшколы становились артиллерийскими, т.е. их выпускники предназначались для комплектования артиллерийских училищ. Это привело к тому, что часть ребят, мечтавших стать моряками или летчиками, покинула артиллерийские спецшколы. Вместе с тем опыт их работы убедительно доказывал, что аналогичная форма подготовки вполне приемлема для училищ ВМФ и ВВС. Большую роль в создании специальных школ для Военно-воздушных сил сыграл прославленный летчик М.М. Громов, крупнейший знаток проблем обучения высококлассных пилотов. При его непосредственном содействии в мае 1940 года руководство ВВС обратилось в правительство с просьбой «организовать… авиационные спецшколы Наркомпроса по типу артиллерийских с обязательным ежегодным выходом в лагеря, с организацией общежитий (интернатов) для иногородних учеников».

В ноябре по этому вопросу правительство приняло решение. Оно было положительным. В постановлении указывалось, что «в целях подготовки кадров для комплектования военно-авиационных училищ летчиков и летчиков-наблюдателей ВВС Красной армии предложить Совнаркомам РСФСР, УССР, БССР, Грузинской ССР и Армянской ССР организовать в системе народных комиссариатов просвещения 20 специальных средних школ Военно-воздушных сил (в составе восьмого, девятого и десятого классов) в следующих городах: Москве, Ленинграде, Воронеже, Горьком, Саратове, Сталинграде, Иванове, Курске, Свердловске, Ростове-на-Дону, Казани, Краснодаре, Киеве, Ворошиловграде, Харькове, Днепропетровске, Одессе, Минске, Тбилиси и Ереване».

Тем же числом Советом народных комиссаров было утверждено и Положение о спецшколах ВВС.

Общее количество учащихся во всех трех классах каждой специальной средней школы должно было быть не менее 500 человек, начало занятий предусматривалось со 2 января 1941 года.

Каждая спецшкола получила свой номер. Так, Московской спецшколе ВВС был присвоен № 1, Ленинградской — № 2, Ивановской — № 3, Курской — № 4, Горьковской — № 5, Воронежской — № 6, Сталинградской — № 7, Саратовской — № 8, Казанской — № 9, Ростовской — № 10, Свердловской — № 11, Краснодарской — № 12, Киевской — № 13, Одесской — № 14, Днепропетровской — № 15, Харьковской — № 16, Тбилисской — № 17, Минской — № 18, Ворошиловградской — № 19, Ереванской — № 20.

Желающих попасть в спецшколы оказалось довольно много: молодых людей влекла романтика авиационной службы, чувство долга, стремление за­щищать Родину.

Специально созданные комиссии проверяли знания абитуриентов по всем общеобразовательным дисциплинам, прежде всего по математике, физике, химии и иностранному языку. Помимо прохождения медицинской комиссии каждый поступающий должен был продемонстрировать свою физическую подготовку на спортивных снарядах. Высоко оценивалось наличие спортивных значков: «Готов к труду и обороне», «Ворошиловский стрелок», «Осоавиахим» и других. Учитывался и интеллектуальный уровень будущих авиаторов.

Каждый поступающий должен был заполнить анкету, которая хранилась в его личном деле до окончания школы. По ней велась проверка абитуриентов органами НКВД.

СТРУКТУРНО каждая спецшкола была подобна армейскому подразделению: она делилась на роты, взводы во главе с командирами, все подчинялось строгому воинскому распорядку. Надо отметить, что хотя это и было поначалу непривычно, но нисколько не тяготило учащихся: ведь сюда шли по зову сердца, заранее настроив себя на преодоление любых трудностей.

Начальники (директора) школ назначались из числа гражданских лиц Наркомпросом, но с согласия Управления учебными заведениями ВВС Красной армии. Каждый руководитель школы имел трех заместителей: по учебной работе (завуч), а также по политической и по строевой части. Два последних являлись кадровыми военными. Завуч занимался организацией учебного процесса, ведал канцелярией штаба школы; заместитель по политической части отвечал за политическое воспитание; заместитель по строевой части руководил собственно военным обучением ребят и именовался командиром отдельного батальона. Постоянный состав батальона — преподаватели и командиры, переменный — учащиеся, объединенные в три роты. Первая рота — выпускная, она состояла из учеников, проходивших курс обучения по программе 10 класса средней школы; во второй и третьей ротах находились спецшкольники, обучавшиеся соответственно по программам 9 и 8 классов средней школы. Во главе каждой роты стоял командир, назначаемый из лиц командного состава запаса ВВС, и его помощник — старшина роты, замещавший командира в его отсутствие. Старшина назначался приказом начальника школы из лучших учащихся, постоянно находился при роте и управлял ее жизнью в соответствии с действующими уставами Красной армии.

Каждая рота подразделялась на пять взводов. По меркам обычной школы это было пять параллельных классов, во главе каждого также стоял командир,   назначавшийся из преподавателей школы (в том числе и из числа женщин). По сути дела, это были обычные классные руководители, однако с более широкими правами и обязанностями, чем их гражданские коллеги. Первым помощником командира взвода являлся, как и в армии, помкомвзвода, который командовал и управлял жизнью взвода во всех случаях отсутствия командира. Помкомвзвода находился в подчинении старшины роты и имел в подчинении командиров отделений своего взвода. Помкомвзвода и командиры отделений также назначались из учащихся школы. Они назывались младшими командирами и обладали соответствующими правами и обязанностями. Нижним звеном в этой «иерархии» являлся сам учащийся, который также имел соответствующие права, но в большей степени — обязанности.

Обучение, обмундирование, питание, а для некоторых учащихся и жилье — все оплачивалось государством.

Большинство учащихся школы (местные) жили в своих семьях и каждое утро обязаны были являться к утреннему построению, поверке и зарядке. Затем следовали завтрак, занятия, обед, самоподготовка (приготовление уроков) и ужин, после чего воспитанники отправлялись домой.

Иногородние учащиеся проживали в интернате при спецшколе, где царил жесткий распорядок дня с подъемами, построениями и отбоями, т.е. в полном соответствии с Уставом внутренней службы Красной армии. Конечно, ребятам было тяжеловато, зато они не теряли время на дорогу от дома до школы, у них лучше было развито чувство коллективизма, они впоследствии быстрее адаптировались к жизни воинских коллективов.

Спецшкольники, или «спецы», как они себя называли, носили особую военную форму одежды, подразделявшуюся на летнюю и зимнюю. Последняя служила также и парадной. Голубые петлицы хлопчатобумажной гимнастерки были украшены эмблемой ВВС — «птичкой» и треугольниками знаков различия, чтобы можно было отличить рядового от командира. С введением в Красной армии погон они появились с января 1944 года и на плечах учащихся спецшкол. Интересно, что приказ по этому поводу был подписан лично И.В. Сталиным.

Питание учащихся было трехразовым, в школьной столовой. Однако в трудное военное время возникли проблемы с продовольствием, страна перешла на карточную систему. Ухудшилось и снабжение спецшкол. Недоедали не только учащиеся, но и их преподаватели и командиры. Чтобы иметь какую-то прибавку к пайку, спецшкольники помогали колхозникам в уборке урожая, в других работах, трудились на заготовке дров для отопления занимаемых помещений.

Летом и осенью 1941 года началась эвакуация спецшкол из западных областей, подальше от приближавшегося фронта — на Алтай, Урал, в Сибирь, Казахстан, где они продолжали работать. Программа обучения оставалась прежней, проводились и летние лагерные сборы, хотя теперь делать это становилось все труднее. В наиболее сложном положении оказалась Ленинградская спецшкола ВВС, которая эвакуировалась из блокадного кольца в феврале 1942 года. По данным бывшего воспитанника этой школы А.М. Соколова, на новое место Ойрат-Тура из 405 учеников основной группы до места добралось только 216 ребят.

Многие ученики спецшкол горели желанием поскорее попасть на фронт. В ряде случаев их просьбы удовлетворялись. При этом в отношении школьников, достигших к окончанию школы призывного возраста (в 1939 г. призывной возраст был понижен с 19 до 18 лет), было принято такое решение: учащимся 10 классов 1925 года рождения, призванным в 1942—1944 гг. в ряды Красной армии, выдать аттестаты об окончании средней школы без испытаний, руководствуясь оценками за первое полугодие 1942/43 учебного года, а по арифметике, конституции, географии, естествознанию и рисованию — за соответствующие классы.

В  ФЕВРАЛЕ—АВГУСТЕ 1944 года началась реэвакуация: спецшколы вернулись на свои прежние места и в них снова стали проводить набор учащихся. Однако попасть в спецшколу ВВС теперь оказалось довольно трудно: за чистотой ее рядов особенно тщательно следили органы НКВД. В спецшколу не принимали лиц, имеющих родственников за границей или репрессированных. В отношении же юношей, чьи родственники или они сами проживали на временно оккупированной немецкими захватчиками территории, проводилась тщательная проверка: не сотрудничали ли они с немцами. Выяснением этого, по сути, занимались и так называемые мандатные комиссии, которые нередко становились непреодолимой преградой для кого-либо на пути в небо. Недоверие к юношам, стремящимся посвятить себя службе Родине, проявлялось буквально во всем и наносило им серьезные моральные травмы.

В целом же спецшколы ВВС сыграли определенную роль в укреплении советской авиации. Учащиеся, окончившие спецшколы, приходили в авиационные училища со знанием уставов Красной армии, основ воинской службы, имели понятия о самолетах и летной профессии и других премудростях армейской жизни. По сравнению с курсантами, окончившими 10 классов обычной средней школы, «спецы» оказывались намного лучше подготовленными к изучению не только военных предметов, но и общеобразовательных дисциплин. Кроме того, они отличались лучшей физической подготовкой, дисциплинированностью и крепкой товарищеской сплоченностью.

Выпускники спецшкол ВВС с честью оправдали возлагавшиеся на них надежды как в годы Великой Отечественной войны, так и после Победы, отдавая все силы, знания и опыт любимому делу — авиации.

По данным документов, которые удалось собрать, из стен специальных школ Военно-воздушных сил вышло около 40 тыс. выпускников, многие из которых стали командирами, политическими руководителями, инженерами, руководителями институтов Министерства обороны, иных управлений и главков, руководителями и работниками гражданской авиации, крупными специалистами авиационно-космической промышленности, космонавтами.

Многие бывшие «спецшкольники» стали Героями Советского Союза, около 50 выпускников — генералами, более ста получили почетные звания заслуженных летчиков-испытателей, штурманов-испытателей, военных летчиков, военных штурманов, пилотов.

50 лет назад одним росчерком пера Н.С. Хрущев ликвидировал спецшколы, однако чем дальше уходит это время, тем яснее становится, что польза от них значительно превышала материальные затраты. И ныне спецшколы снова делают первые робкие шаги. Так, в 1990 году открылись Барнаульская и Ейская школы, воспитанники которых готовились к поступлению в летные военные училища истребительной и истребительно-бомбардировочной авиации. Затем к обучению приступили школы-интернаты: в 1994 году — Ахтубинская, в 1995 году — Неклиновская (г. Таганрог) и Оренбургская, в 1997 году — Тамбовская и Челябинская. Все они до 1998 года руководствовались Положением о специальной школе-интернате с первоначальной летной подготовкой. 5 сентября 1998 года было утверждено типовое положение об общеобразовательной школе-интернате с первоначальной летной подготовкой. Однако без серьезной государственной поддержки этим учебным заведениям в наше трудное время не выжить. Видимо, на этот счет нужна специальная федеральная целевая программа.

ПРИМЕЧАНИЯ

Громов Михаил Михайлович (1899—1985) — генерал-полковник авиации (1944), Герой Советского Союза (1934), заслуженный летчик СССР. В 1940—1941 гг. возглавлял Летно-исследовательский институт. Великую Отечественную войну начал в звании полковника. С декабря 1941 г. — командир авиадивизии, затем командовал ВВС Калининского фронта, 3 и 1 ВА, в 1944 г. возглавил Главное управление боевой подготовки фронтовой авиации, в 1946—1949 гг. командовал дальней авиацией, затем находился на ответственной работе в Министерстве авиационной промышленности СССР.

Документ называется так: Постановление № 2276 Совета народных комиссаров Союза ССР. 6 ноября 1940 г. Москва, Кремль. «Об организации специальных средних школ Военно-воздушных сил».

Чтобы лучше понять структуру и форму работы спецшкол ВВС, приведем некоторые параграфы из этого положения:

«3. Специальные средние школы Военно-воздушных сил комплектуются из числа лучших учащихся средних школ мужского пола, прошедших специальную медицинскую отборочную комиссию ВВС и признанных годными к летной службе, окончивших отлично или хорошо 7 классов полной средней школы или неполную среднюю школу.

4. Математика, физика, химия, география, черчение, общая тактика, тактика ВВС и предметы по специальным службам ВВС преподаются в специальных средних школах Военно-воздушных сил по программам и учебникам, приспособленным к программам военно-авиационных училищ летчиков и летчиков-наблюдателей и утверждённым Наркомпросом по согласованию с Народным комиссариатом обороны.

Остальные предметы преподаются по общим программам и учебникам средних школ.

Для руководства военной и политической подготовкой назначаются военный и политический руководители из числа лиц командного и политического состава ВВС Красной армии.

Переводные и выпускные испытания учащихся специальных средних школ Военно-воздушных сил производятся в присутствии представителей военно-авиационных училищ летчиков и летчиков-наблюдателей по назначению начальника Управления учебных заведений ГУ ВВС Красной армии.

Все учащиеся специальных средних школ Военно-воздушных сил носят присвоенную им форму одежды.

Специальные школы живут по общему школьному уставу.

11.   Летние каникулы учащиеся проводят в специальных лагерях. Руководство лагерями, а также содержание учащих и учащихся в этих лагерях возлагается на наркомпросы. При прохождении летной практики при военно-авиационных училищах или частях ВВС учащиеся содержатся за счет Народного комиссариата обороны.

12.   Окончившие специальные средние школы Военно-воздушных сил получают особый аттестат и распределяются по военно-авиационным училищам лётчиков и летчиков-наблюдателей ВВС Красной армии начальником Управления учебных заведений Главного управления ВВС Красной армии при участии представителей Народных комиссариатов просвещения».

Приказ народного комиссара обороны СССР № 307 от 26 октября 1943 г.

Приказом Наркомата торговли № 176 от 7 апреля 1943 г. «Об установлении норм питания для учащихся специальных военных школ, находящихся в ведении Наркоматов просвещения союзных республик» были установлены следующие нормы питания: хлеб — 800 гр. (в день); мясо-рыба — 2200 гр. (в месяц; жиры — 700 гр. (в месяц); крупа-макароны — 2700 гр. (в месяц); сахар — 500 гр.(в месяц).