Царский кадет и советский полковник

Полковник Неелов Николай Сергеевич, заместитель начальника ТбСВУ по учебной части...

Еще летом 1944 года, на стадии организации нашего училища, он замечательно проявил себя. Если в административно-хозяйственном плане на первых ролях тогда были генерал А.А.Куценко, полковник К.Н.Копытов и другие офицеры-снабженцы, то всю интеллектуально-педа­гогическую часть сформировал именно Н.С.Неелов. Блестяще образованный военный интеллигент, он умело подо­брал педагогический и воспитательский коллектив, при нехватках военных лет создал нашу учебную базу.

Поначалу его, как многим казалось, чопорность, доходящая до педантизма требовательность, излишняя строгость отпугивали офицеров и суворовцев. Но со временем он стал одним из наиболее уважаемых нами людей. Подтянутый, с пружинящей походкой и несколько выдвинутым левым плечом, он вызывал мурашки на наших спинах. Его зычный высокий голос, если закрыть глаза, поныне в ушах. Армейская форма сидела на нем как влитая, а шпоры на изящных шевровых сапогах говорили о принадлежности их владельца к кавалерии, прежде привилегированному роду войск. Знание же французского языка и некий шепоток, что он "из дворян", окружали эту личность ореолом таинственности.

Род Нееловых - один из древнейших русских родов, упоминание о нем можно найти в документальных свидетельствах XIV века. Еще со времен Древней Руси отложилось несколько его ответвлений. Были Нееловы вологодские, олонецкие, московские, малороссийкие, с XVIII в. и петербургские. Николай Сергеевич принадлежал к украинской ветви. По женской линии его "древо" восходит к внучке "арапа Петра Великого" Анне Абрамовне Ганнибал, что вышла замуж на Неелова Семена Степановича, генерал-майора, исполнявшего в 1762г. должность коменданта Кронштадтской военно-морской крепости. Состояли Нееловы в каком-то родстве или свойстве с Лермонтовыми.

Род Нееловых ковал не только военных, он чрезвычайно богат дарованиями художественно-творческого свойства. Особенно ярки в нем актёры и зодчие. Так, по проекту придворного архитектора Неелова Ильи Васильевича (1745-1798 гг.) построено здание Царско­сельского лицея, а его братьями - множество дворцовых и жилых зданий в Царском Селе.

Дед Николая Сергеевича - Виктор Владимирович Неелов - был харьковским помещиком, слыл меценатом, в его доме находили приют и радушный. Как и в других кадетских корпусах, сумских кадет с первого класса готовили в защитники "Веры, Царя и Отечества". На уроке Закона Божьего батюшка повторял: "Блажен, кто пролил кровь за друзи своя". Уже на склоне лет Николай Сергеевич вспоминал, что учителя были у них сильные и требовали не "от сих до сих". Кадет получал основательные, разносторонние знания. История по Илловайскому, физика по Краевичу, естественные науки. Хорошо была поставлена русская словесность, знакомили с основами этикета. А на офицеров-воспитателей, командиров рот, ротных "дядек" возлагалось привитие любви к дисциплине, честности, чистоплотности. Они учили умению подчиняться старшим, владеть строевыми и ружейными приемами. В почете были мускулатура, физическая закалка.

Среди корпусных наставников и преподавателей встречались, конечно, люди разные. Одни видели в кадетах "деток" и начинали сюсюкать с ними. Другие, забыв о возрасте воспитанников, впадали в солдафонство. Но кадетскую любовь могли снискать лишь те, кто, будучи "военной косточкой", проявлял  требовательную справедливость. Образец для сумцев - отчетливый строевик, франтоватый, безукоризненно честный, бывалый, независимый в суждениях. А если ещё на груди "Георгий" или даже "Владимир с мечами"...

Наиболее живые, но подчас и тяжелые воспоминания были связаны у Николая Сергеевича с 1914-м и последующими годами. Разразилась 1-я Мировая война. Лозунг "Война до победного конца" завладел умами и сердцами "военных" мальчиков. Старшеклассники рвались на фронт. Уроки немецкого языка подвергались обструкции, французский же, напротив, стали изучать с небывалым рвением. Однако оставались и мальчишками. Порой озорничали, летом увлекались городками и лаптой, зимой играли в снежки, с боем брали снежную крепость, влюблялись в барышень, разочаровывались, удирали в самоволку, стояли за провинности "под часами", дрались и мирились вновь. И с нетерпением ждали каникул.

Побывав в летних отпусках в 1915 году, кадеты столкнулись с жестокой реальностью войны. По возвращении в корпус они шептались, что на фронте, мол, не только победы, но и явные неудачи. Шли разговоры о больших потерях в живой силе, множестве раненых и калек, о нехватке боеприпасов, плохом снабжении войск. В кадетской среде появилось брожение, иные стали подумывать о гражданской службе. Высмеивая устремления "штафирок", персонал корпуса усилил контроль за настроениями кадет. И до 1917 г. выпуски шли, как обычно.

Любопытна была традиция - выпускному классу вести специальную книгу "Завещание" (сумской вариант "Звериады"). Она ежегодно передавалась следующему старшему классу. Про­исходило это так. По окончании последнего экзамена выпускной класс собирался в одном из классных помещений. Туда же приглашался избранный заранее "корнетский комитет", состоящий из "майоров" (или "девлет-майоров"), т.е. второгодников. Им-то на общем заседании и  передавалось "Завещание" - свод изречений, поучительных наказов младшим собратьям. Кроме того, в книге находили место ораторские "перлы" ротных командиров, офицеров-воспитателей, преподавателей. Для сохранения в потомстве. А первая страница открывалась четверо­стишием:

В уездном городе Сумах

Кадетский корпус основали.

Он в трёх от города верстах,

Где прежде только свиньи с...

Далее шли поучения типа:

"Не курите, да не выкурены будете из корпуса". И немало других.

Был ещё один интересный кадетский ритуал. Выпускные устраивали на плацу "похороны" единиц и двоек. При этом произносились полные остроумия и выдумки "надгробные" речи...

1917 год - последний в жизни Сумского кадетского корпуса. Его расформировывают. Часть старшеклассников определяется в армию, младших распускают по домам.

Шестнадцатилетний Николай Неелов возвращается в родной Саратов и поступает служащим на железную дорогу. Он снял кадетские погоны и ещё не знает, что многие десятилетия отдаст Вооруженным Силам...

 Владимир СОРОКОВЫХ, выпуск 1949г.

Пришли к нам с фронта. Смерть вас миновала,

Хотя не раз дышала вам в лицо

И часто о себе напоминала

Засевшей в теле сталью и свинцом.

   Награды ваши все старательней считали

   Мы, дети той годины огневой.

   Отцами нам вы незаметно стали.

   Для всех, кто был и не был сиротой.

Под артобстрелом вы душой не очерствели.

В сырых траншеях мудрость обрели.

Своим теплом мальчишек обогрели

И многих от беды уберегли.

   Красивые, суровые мужчины,

   Солдаты, опаленные войной,

   Вы снова обезвреживали мины

   В натуре нашей детской, непростой.

Своим вы с нами мужеством делились,

Чтоб был всегда при нас боезапас.

И компас дали, чтоб не заблудились,

И верность долгу, правду без прикрас.

   Бывало, мы посмеивались над вами.

   Случалось, передразнивали тайком.

   Уж очень сильно вы сроднились с нами,

   И ваши слабости мы знали целиком.

Теперь мы взрослые, мы, говорят, созрели.

В расцвете сил своих детей растим.

Не все такие, как бы вы хотели,

Но ваше в нас мы бережно храним.

   Вы нас для жизни честной закаляли.

   Журили и хвалили... Никогда

   Не называли нас вы сыновьями - 

   Отцами нам остались навсегда.